В ожидании обещанных миллиардов
После августовского дефолта доверие к России за рубежом, естественно, резко снизилось. Если в июле Россия ожидала получить до конца года от МВФ и МБРР семь миллиардов долларов кредита, то теперь могла рассчитывать лишь на 2,4 миллиарда.
Вообще на возобновление сотрудничества с МВФ, прерванного после 17 августа, российское правительство могло надеяться лишь в том случае, если оно представит фонду хотя бы "базовые параметры" своей экономической программы.
Но и после того, как программа была представлена (как мы знаем, она называлась планом первоочередных мер по выводу страны из кризиса), золотой дождь на голову Евгения Максимовича не пролился. Не все в этой программе устраивало МВФ. Начались затяжные переговоры...
Как уже говорилось, одна из бед правительства Примакова заключалась в том, что человек, ведающий в нем вопросами экономики, Маслюков совершенно не умел разговаривать с чиновниками международных финансовых институтов. Бывший председатель Госплана не понимал их, а они не понимали его. Примакову то и дело приходилось самому подключаться к переговорам, однако это мало что давало. Председателю правительства советовали сменить состав делегации на переговорах с МВФ, но он лишь растерянно разводил руками:
Вы предлагаете заменить переговорщиков. На кого? На кого? На того, кто сам признается, что "кинул" их (то есть западных кредиторов. О.М.) на двадцать миллиардов долларов? Вы думаете, что с ними будут разговаривать?
Как ни странно, однако, сотрудники МВФ гораздо охотнее разговаривали именно с ними, с бывшими членами правительства Кириенко, в частности, с Борисом Немцовым, нежели с упертым советским плановиком Маслюковым. Среди прочего, они как раз просили у Немцова совета, как вести себя с этим деятелем, ныне представляющим российское правительство, но по своему менталитету застрявшему в советских временах.
Не знаю, что уж там Немцов им советовал.
Впрочем, дело, конечно, заключалось не только в Маслюкове: Запад вообще довольно настороженно отнесся к первым шагам нового правительства к попыткам расширить сферу экономики, куда бы вторгалось государство, к увеличению расходов на социальные программы, для которого не имелось достаточных оснований, к безостановочной критике предыдущих, реформаторских, правительств, наводившей на мысль, что Примаков собирается-таки отступить от курса реформ, несмотря на все его заявления об обратном.
Однако Примаков упрямо твердил, что негативная позиция Запада по отношению к действиям его правительства объясняется как раз тем, что он, Запад, слушает не того, кого надо. По его словам, люди, "заварившие кашу" 17 августа, нынче "ходят в оракулах, и Запад прислушивается к этим лжеоракулам".
Между тем было вполне очевидно, что на Западе вполне достаточно собственных высококвалифицированных, самостоятельно мыслящих специалистов, способных и без помощи каких-то "оракулов" или "лжеоракулов" разобраться, в какую сторону разворачивает российский корабль новый премьер.
Свои замечания к примаковско-маслюковскому плану первоочередных мер представила, в частности, московская миссия МВФ. Как сказал Примаков, с некоторыми из них можно согласиться, с другими нет. Среди прочего, пояснил он, замечания миссии направлены против государственного вмешательства в экономику, что противоречит представлениям российского правительства. При этом Примаков добавил довольно резко:
Россия не та страна, которая будет лежать или стоять на коленях.
Вот опять "у советских собственная гордость".

Куда уплывают кредиты
Кстати, в те дни в российской прессе замелькали направленные против властей обвинения, будто все средства, выделенные России Международным валютным фондом ранее, были разворованы и помещены на счета в иностранных банках. Примаков заявил, что не согласен с этими обвинениями. Впрочем, как следовало из его слов, лишь частично не согласен.
Кончено, определенная часть этих средств, сказал он, наверное, попала в нечистые руки, но большая часть кредита была использована по назначению.
Забавное откровение, не правда ли? Кто там подсчитывал, какая именно часть была уворована? Факт оставался фактом: при том, что страна остро нуждалась в деньгах, высокопоставленное чиновничье ворье без зазрения совести их растаскивало. Учитывали ли это функционеры МВФ, решая вопрос о предоставлении России очередного кредита? Надо полагать, учитывали. По-видимому, рачительное использование денег было одним из условий на переговорах с российскими заемщиками. Но кто же мог им дать серьезные гарантии, что и новая порция денег в значительной своей части не осядет в карманах чиновного жулья?

Безрезультатные "плановые" переговоры
21 ноября 1998 года Примаков и Маслюков встретились с главой миссии МВФ, прибывшей в Москву. Официально было сообщено, что встреча была плановой и ничего сенсационного на ней не произошло. Уже из этого сообщения можно было понять: никакого продвижения вперед на переговорах не достигнуто.
В начале декабря в Москве состоялся очередной раунд переговоров, на этот раз между руководством российского правительства и директором-распорядителем МВФ Мишелем Камдессю. Заявление об итогах опять-таки было обтекаемым: дескать, эти переговоры "не носили меркантильного характера" Россия ничего дополнительно не просила у МВФ и, соответственно, ничего не получила; целью было познакомить Камдессю с положением в российской экономике.
Несмотря на эти успокоительные заявления, многие средства массовой информации расценили итоги переговоров как полный провал, что, естественно, вызвало у Примакова немалое раздражение.
Со своей стороны, функционеры МВФ заявляли, что первоочередную задачу российского правительства видят в том, чтобы оно "восстановило макроэкономическую стабильность", достигнутую в предшествующие годы, и что главное условие сотрудничества международных финансовых организаций с Россией отсутствие у нее намерений изменить "магистральный курс экономической стратегии России, начатый в 1991 году, направленный на взаимодействие с Западом и с промышленно развитым миром в рамках глобальной экономики".
Руководители международных финансовых организаций постоянно напоминали, что для Москвы зарезервированы многомиллиардные суммы, которые будут ей выделены, как только она согласует с МВФ свою экономическую программу.
В общем, западные эксперты без труда заметили неприемлемые для них тенденции в экономической политике нового правительства. Неустанные примаковские уверения, что "отката от реформ не будет", естественно, не могли их ввести в заблуждение.

Нашла коса на камень
В дальнейшем в СМИ регулярно появлялись сообщения, что на переговорах России и МВФ "позиции сблизились", что "несколько увеличилось" взаимное понимание и т.д. Однако в противоречие с этими обтекаемыми сообщениями то и дело вступали другие. Так, в начале марта 1999-го, после очередного раунда переговоров, они проходили в Вашингтоне Мишель Камдессю заявил открытым текстом, что МВФ не удовлетворен проводимой в России экономической политикой и что, по его мнению, переговоры будут "долгими и трудными". Как бы отвечая на упреки, что в отношении России МВФ проявляет дискриминационный подход, что во многих других случаях например, при финансовых кризисах в Южной Корее, Индонезии, Таиланде, Бразилии МВФ незамедлительно шел на массированные финансовые инъекции даже тогда, когда многие из требований МВФ не соблюдались, Камдессю спокойно сказал: неправильно было бы предоставлять российскому правительству кредиты, с благодушием смотря на то, что оно делает в сфере экономики, это "сослужило бы плохую службу самой России".
Со своей стороны, первый вице-премьер российского кабинета Юрий Масюков обвинил Камдессю в том, что тот, дескать, пытается "оказать давление" на Россию, "заставить нас сделать то, что мы не приемлем".
Впрочем, Маслюков добавил, что разногласия с МВФ не катастрофа и если не он, Маслюков, то кто-нибудь другой сумеет-таки достичь договоренности с фондом.
Далее последовали ставшие уже дежурными выпады в адрес прежних переговорщиков с МВФ, представлявших прежние российские правительства: это они, мол, мутят воду, уверяют, будто нынешние переговоры с МВФ зашли в тупик.
И снова изо дня в день обтекаемо убаюкивающие сообщения, что, с одной стороны, МВФ "начинает проявлять понимание" позиции России, а с другой что сама Россия "готова быть достаточно гибкой в переговорном процессе", что вообще в отношениях с фондом "идет движение навстречу друг другу" и все это "дает повод для оптимизма" в отношении предстоящих очередных переговоров.
Было очевидно, что нашла коса на камень, что воспользоваться кредитом МВФ как источником денег для выполнения своих популистских "социальных" обещаний Примакову будет довольно трудно, если вообще возможно.

Еще одна преграда Югославия
Дополнительным препятствием для получения Россией кредита стал югославский кризис, грозивший перерасти в вооруженное столкновение между Милошевичем и НАТО. Было ясно, что этот блок вот-вот начнет бомбардировку сербских позиций в Косове: армия Милошевича развернула здесь тотальный террор против албанского населения и не собиралась его прекращать, как того требовал Запад. По всем приметам можно было ожидать: авиация НАТО нанесет воздушные удары по Югославии как раз в тот момент, когда российский премьер будет находиться в США и участвовать там, в частности, в решающем раунде переговоров с главой МВФ. Как сказал 23 марта Юрий Маслюков, это может торпедировать переговоры, вернуть их "к нулевой отметке".
По словам Маслюкова, он не знает, какое решение примет его шеф, если силовая акция в отношении Югославии будет предпринята. Сам он немедленно покинул бы США, вернулся в Россию.
В общем-то, рассуждение вполне логичное: мгновенная протестующая реакция на военное нападение многим тогда казалась делом несопоставимо более важным, чем переговоры, нацеленные на более скорое получение желанного кредита.

Разворот над океаном
Однако прерывать переговоры Примакову даже не пришлось. До Америки он так и не долетел. Как рассказывал губернатор Санкт-Петербурга Владимир Яковлев, входивший в состав российской делегации, вопрос о том, лететь или не лететь, стали обсуждать еще во Внукове перед отлетом 23 марта. В ирландском аэропорту Шеннон, где самолет совершил промежуточную посадку, по словам Яковлева, было принято решение лететь не в США, а "в направлении" Канады. Такое изменение курса было как бы последним китайским "серьезным предупреждением" руководству НАТО. Оно не подействовало. Когда самолет находился над Атлантикой, в девять вечера, американский вице-президент Альберт Гор сообщил по телефону Примакову, что переговоры с Милошевичем зашли в тупик и вооруженный конфликт с ним неизбежен.
Удар по Югославии должны были нанести уже ночью, сказал Яковлев, и, видимо, это повлияло на решение Примакова.
Самолет развернулся и взял курс на Москву.
Бомбардировка Югославии началась в ночь на 25 марта.

Надо ли было поворачивать назад?
В общем-то, в России примаковскую "фигуру высшего пилотажа" встретили с одобрением: знай наших! Но были и скептические, даже негативные комментарии. Юрий Лужков, в целом похвалив премьера за его решительность, в то же время посетовал по поводу того, что поступок Примакова мира в Югославию все равно не принесет (так оно и случилось), но "объективно осложнит работу по получению очередного кредита МВФ".
Между тем, этот кредит нам нужен, без него мы будем чувствовать себя очень плохо, даже катастрофически, сказал Лужков. Может быть, премьер-министру не стоило в этой ситуации разворачивать самолет, а прервать свой визит в США после каких-то первых военных акций.
Сходным образом Борис Немцов, недавний вице-премьер, в то время лидер движения "Россия молодая", назвав действия Примакова "безупречным шагом в политическом плане", вместе с тем предположил, что они утяжелят проблемы внутри страны: поскольку переговоры с МВФ о предоставлении кредита отложены, можно ожидать падения рубля, роста цен и, как следствие, увеличения числа бедных.
Сегодня как-то странно уже слышать, что кредит Международного валютного фонда еще совсем недавно был так важен, жизненно важен для России. Сейчас, благодаря бурному потоку нефтедолларов, мы не берем взаймы деньги, лишь отдаем старые долги.
Самой острой критике Примакова подверг "Коммерсант", точно подсчитавший, что из-за примаковского небесного разворота Россия потеряла 15 миллиардов рублей.
Впрочем, словно бы убоявшись своей дерзости, газета в тот же день, в день публикации, извинилась перед премьером, открестилась от позиции автора статьи и пообещала уже завтра поместить "нормальный коммерсантовский материал на эту тему".

Президента он спросил в последнюю очередь
Сам Примаков в своих воспоминаниях ничего не пишет о полете в сторону Канады: дескать, как летели в США, так и летели. Получив сообщение Гора, премьер собрал всю "команду", которая была с ним в самолете, губернаторов, министров, бизнесменов и спросил их, одобряют ли они в создавшихся условиях его решение развернуться над Атлантикой и лететь домой. (Примаков так и сказал: "мое решение"). Все без исключения высказались "за". После этого премьер вызвал командира корабля и велел ему развернуть самолет.
В дальнейшем в прессе началась разноголосица, согласовал ли Примаков свой воздушный маневр с Ельциным или нет. Одни уверяли согласовал, другие это отрицали. В примаковских мемуарах читаем:
"Попросил соединить меня по телефону с Ельциным. Рассказал ему обо всем. Президент отреагировал односложно: "Принятое решение одобряю".
Прошу заметить: этот разговор состоялся уже тогда, когда самолет летел назад. Странно было бы, если бы Ельцин "не одобрил" решение премьера и велел бы ему еще раз крутануться на 180 градусов, продолжать свой путь в Америку. Это был бы уже полный цирк, над которым долго потешался бы весь мир. То есть премьер поставил президента перед свершившимся фактом: сначала он попросил одобрения у своих спутников губернаторов и министров, ? развернул аэроплан и только потом сообщил о произошедшем президенту...
Итак, Примаков не согласовал заранее свои возможные действия ни с Ельциным, ни даже с Волошиным. При желании это, конечно, можно объяснить цейтнотом, необходимостью действовать быстро и решительно, но не исключено также, что в немалой степени премьером тут двигало желание поднять свой рейтинг, что оно взяло верх над опасением вызвать недовольство президента. Между тем такое недовольство действительно возникло, и поводы для отставки премьера постепенно накапливались.

Вместо Камдессю Милошевич
Не долетев до Америки и вернувшись в Россию, Примаков погрузился в свою родную стихию, занялся своим любимым делом международной дипломатией. Он отправился в Белград на переговоры с Милошевичем и достиг здесь кое-каких успехов. Примаков предложил Милошевичу пойти на некоторые уступки: в случае немедленного прекращения бомбардировок "сократить военное присутствие" Сербии в Косове и принять меры к возвращению албанских беженцев. После долгих, шестичасовых, уговоров Милошевич согласился. Вроде бы Примаков мог себя чувствовать победителем. Увы... Страны НАТО сочли эти уступки недостаточными.
Примаков должен сказать Милошевичу, чтобы тот прекратил убийства, этнические чистки и разгул насилия в Косове, сказал, в частности, английский министр обороны Робертсон.
Так что и на привычном для Примакова фронте его постигла явная неудача.

Снова Камдессю...
Между тем 29 марта в Москве после опять-таки изнурительных длившихся более трех с половиной часов переговоров Примаков и Камдессю договорились, что МВФ все же предоставит России кредит. Главным обстоятельством, переломившим ход многомесячной дискуссии, стало обещание Примакова обеспечить профицитный бюджет России, на чем настаивал глава МВФ. Цифра профицита была названа минимальная два процента, но Камдессю удовлетворился этим.
Договорились также, что правительство подготовит и постарается быстро, вне очереди, провести через Думу пакет рыночных законопроектов, предварительно согласовав их с МВФ. В основном они должны быть направлены на усовершенствование банковской системы и налогового законодательства.
Дальнейшие переговоры, обсуждение деталей предполагалось вести уже на более низком уровне на уровне экспертов...
...К сожалению, в деле получения желанных зарубежных миллиардов Примакову так и не удалось добиться реального успеха: отпущенного ему премьерского срока не хватило, чтобы окончательно довести до ума изнурительную эпопею с кредитом МВФ при Примакове эмвээфовские денежки так и не потекли в российский карман.
Забавно, что пакет законопроектов, о которых российское правительство договорилось с МВФ, был внесен в Думу как раз в тот день, когда Евгения Максимовича отправили в отставку.

Предыдущая глава

Следующая глава