"КАНДИДАТУРА СОГЛАСИЯ"

Запасной вариант
После первого провального голосования в Думе по кандидатуре Черномырдина Юмашев поехал к Ельцину на дачу и сообщил ему, что, возможно, есть такой шанс, Виктора Степановича не удастся провести в премьеры. Президент не поверил: "Не может быть!" В самом деле, как уже говорилось, Черномырдин тогда пользовался могучей поддержкой большинства так называемых "элит", трудно было себе представить, чтобы его не удалось продвинуть в премьерское кресло, тем более, что он уже отсидел в нем почти пять с половиной лет, хорошо в нем освоился. Однако "элиты" "элитами", а Дума Думой. Тут, похоже, нашла коса на камень. Глава администрации стоял на своем возможность окончательного провала существует, вполне реальная. Если он случится, если Дума трижды проголосует против экс-премьера, придется ее распускать и объявлять новые выборы. Однако в ситуации после 17 августа это было бы полным безумием: скорее всего на этих новых выборах коммунисты одержали бы еще более убедительную победу, чем в 1995-м. Так что надо позаботиться о какой-то запасной кандидатуре на пост премьера. В качестве такой кандидатуры Юмашев предложил Примакова.
Немного подумав, Ельцин разрешил руководителю своей администрации поговорить с Евгением Максимовичем, хотя оставался во мнении, что несмотря ни на что Черномырдина удастся сделать премьером.

Примаков отказывается идти в премьеры
Юмашев отправился к исполняющему обязанности министра иностранных дел, не ставя об этом никого в известность, так сказать, инкогнито. Зная, что Примаков не собирается идти в президенты, он принялся прельщать его другой перспективой: если тот станет премьером, то, среди прочего, сможет поучаствовать в иной, не менее важной, исторической миссии вместе с Борисом Николаевичем подобрать подходящего кандидата на пост следующего главы государства. Ельцин ставил условием, чтобы это был человек возрастом до пятидесяти, в крайнем случае, ? пятидесяти с небольшим: во власть должно придти другое поколение, вообще политическая "элита" должна смениться.
(В скобках замечу: на мой взгляд, относительно кандидата в президенты эта установка была не очень оправданной круг более или менее приемлемых претендентов сам по себе был ничтожно узок; если еще ранжировать их по возрасту... На первом месте, наверное, должен был бы стоять один критерий: способен ли человек стать главой демократического государства России, сохранить демократический, рыночный курс. Конечно, хорошо бы еще, чтобы президент был не слишком старый, однако смена поколений во власти, наверное, должна идти естественным образом, без выдвижения на первое место такого критерия, как возраст).
Однако Примаков отказывается идти в премьеры. Уверяет, что пост министра иностранных дел его вполне устраивает никто его не трогает, он занимается своим делом, общается с Мадлен Олбрайт и прочими ведущими зарубежными политиками.
Примаков заверяет Юмашева, что делает и будет делать все от него зависящее, чтобы главой правительства стал Черномырдин. Обещает употребить ради этого все свое влияние на коммунистов. Он, как и Ельцин, уверен, что, в конце концов, Черномырдин пройдет.

Бунт на корабле
После второго провального голосования в Думе Юмашев раскрывает перед Черномырдиным карты: надежды сделать его премьером мало, надо искать какой-то запасной вариант, сообщает, что он, Юмашев, уже встречался на этот предмет с Примаковым. И.о. премьера горячо уверяет собеседника, что нет, в третьей попытке они обязательно выиграют.
В Администрации президента между тем возникает разноголосица. Уже давно известно, что некоторые из заместителей Юмашева Ястржембский, Савостьянов, Кокошин наиболее подходящим кандидатом на пост председателя правительства считают Юрия Лужкова. Примаков им не нравится. Еще один заместитель, будущий глава администрации Александр Волошин возражает и против Примакова, и против Лужкова. Он продолжает стоять за Черномырдина. Полагает, что думцы не пойдут на роспуск не хватит духа: сколько раз они уже заявляли, что роспуска не боятся, но в последний момент поджимали хвост. (На это следует возражение, что такой ситуации, как после августовского дефолта, не было никогда, за все последние "ельцинские" годы противникам президента впервые выпала такая удача).
Аргументы противников Примакова сводились к тому, что он никакой не рыночник, он все остановит, задушит все реформы; да и вообще Ельцин никогда не выдвинет Примакова в премьеры: после молодого, энергичного, современного Кириенко вдруг этот осколок Совка, бывший кандидат в члены Политбюро... "Какой Примаков! Лужков это да, это действительно рыночник. Посмотрите, что делается в Москве. И, если ему дадут, он распространит это на всю Россию. Юрий Михайлович всегда, во всем, в том числе и в реформах поддерживал и поддерживает президента".
В свою очередь, противники Лужкова настаивают, что после утверждения его премьером, а в особенности после избрания президентом наступит полный мрак. То, что делается в Москве, к рынку никакого отношения вообще не имеет. Большей коррупции, чем в столице, нет нигде в стране. Сам Лужков, пользуясь своей должностью, уже неслыханно обогатился и продолжает обогащаться. При этом прикрывается "предпринимательской деятельностью" своей жены Елены Батуриной. А что будет, когда она станет женой президента? Весь российский бизнес попадет в зависимость от нее, от ее расположения или нерасположения. Все будет решаться через нее. При этом сам Лужков останется белым и пушистым, как бы не имеющим к жениному бизнесу никакого отношения.

Совещание у Ельцина
Все доводы за и против Примакова и Лужкова были представлены Ельцину. Естественно, в несколько смягченном виде. Противники Лужкова напирали на то, что московский мэр это человек, который всегда был в конфликте со всеми теми, на кого президент делал главную ставку, с кем создавал рынок с Чубайсом, Немцовым, Гайдаром. Поэтому понятно, что какие бы дифирамбы в адрес президента, его реформ он ни пел, на самом деле, так сказать внутри, он совсем другой и к президенту относится совсем по-другому.
Что касается Примакова, среди его достоинств на первое место выдвигалось то, что он не собирается быть президентом. Стало быть, целиком посвятит себя работе, а не пиару. Работать же он умеет, с полной самоотдачей, с искренней заботой об интересах страны, а не о собственном благе.
На это защитники Лужкова возражали, что обвинения в его адрес несправедливы, что Юрий Михайлович совершенно искренне восторгается Борисом Николаевичем, что он глубоко убежден: все то благое, что сделано в России в последние годы, все демократические, рыночные реформы сделано благодаря президенту. У Примакова же, по мнению его оппонентов, явно "красная", или, по крайней мере, "розовая" политическая окраска. Он не имеет никакого отношения к рынку. Это фигура, взращенная на советских дрожжах и по своему менталитету застрявшая в советских временах.
Ельцин всех выслушал, поблагодарил, сказал, что подумает и примет решение.
Впрочем, частично это решение к тому времени он уже принял. Принял довольно давно. Когда все, кроме Юмашева, уехали, он позвал руководителя своей администрации и сказал твердо, что кандидатуру Лужкова "мы не обсуждаем".
В качестве возможного премьера и тем более президента Ельцин не рассматривал московского мэра никогда.
Кстати, против лужковского премьерства выступал и Путин, в ту пору ? директор ФСБ. Он полагал, что назначение Лужкова председателем правительства автоматически ведет к его последующему президентству, а это обернется бедой для страны.

Согласие, вырванное в последний день
Третье, окончательное голосование в Думе по кандидатуре премьера должно состояться в пятницу 11 сентября. Все говорит о том, что Черномырдин, если президент снова его предложит Думе, будет снова ею провален. Соглашение между президентом и Думой, которое планировалось как компромисс, позволяющий исполняющему обязанности премьера превратиться в полноценного председателя правительства, депутатами блокируется.
В общем, ясно, что на Черномырдине пора ставить крест, продолжать его поддерживать не имеет смысла, о чем Юмашев и сообщает ЧВСу. Тот в шоке. Продолжает уговаривать главу президентской администрации "попробовать еще раз". Уверяет, что располагает какими-то данными, что в третьем туре он пройдет.
На самом деле надежды на это никакой...
Стрелки окончательно переводятся на Примакова. К его фигуре склоняется и Ельцин. Однако все дело в том, что сам Примаков по-прежнему не желает идти в премьеры. Юмашев продолжает его уламывать. К этим уговорам подключаются Малашенко, Дьяченко... Березовский.
Самое забавное, что в этом деле участвует Борис Абрамович, непримиримый противник Примакова. Он не верит, что Примаков согласится на премьерство, но как всегда, будучи гроссмейстером политической интриги, пытается реализовать свой собственный вариант "склеить" Примакова с Черномырдиным: Черномырдин премьер, Примаков его первый зам. Как полагал Березовский, в тогдашних условиях такой тандем был бы наиболее устойчивым. Примаков в самом деле соглашался стать первым замом Черномырдина, а тот взять его на эту должность. Однако сомнения, что в третьем раунде Дума, в конце концов, проголосует за Виктора Степановича, все-таки взяли вверх. Она и не проголосовала бы, даже получив обещание о первом вице-премьерстве Примакова.
Едва ли не в последний день, когда кандидатуру на пост премьера еще можно вносить в третий раз (по Конституции на это дается семь дней), глава Администрации президента приглашает Примакова в Кремль и ставит вопрос ребром. По его словам, на сегодня осталось два варианта: если Примаков соглашается, он премьер-министр и включается в поиск будущего президента (это по-прежнему лейтмотив юмашевских уговоров), если не соглашается, Ельцин в третий раз вносит кандидатуру Черномырдина и распускает Думу со всеми вытекающими отсюда мрачными последствиями.
При этом кандидатура Лужкова не упоминается: как уже говорилось, Ельцин категорически против нее. Кстати, сам Примаков, по-видимому, тоже категорически против.
Наконец Примаков дает согласие.
Юмашев отправляется к Ельцину, буквально вбегает в его кабинет:
Борис Николаевич, у нас радость: Примаков согласился.

Почти все депутаты "за"
10 сентября Ельцин направил в Думу письмо с предложением утвердить председателем правительства Евгения Примакова.
Выступив на следующий день с телеобращением к россиянам, президент оценил обстановку в стране как крайне тяжелую.
Почти три недели у нас не было правительства, сказал он. Почти три недели бушевали политические страсти. Тем временем пустели прилавки. Вернулись слова "очередь" и "дефицит". Твердый рубль, которым мы так гордились, полетел вниз. Мы подошли к опасной черте…
Вместе с тем Ельцин добавил, что серьезного политического кризиса, на пороге которого оказалась Россия, удалось избежать благодаря тому, что политические лидеры сумели найти компромисс. По словам Ельцина, кандидатура Примакова, выдвинутого им на пост председателя правительства, это "кандидатура согласия", и он, президент, не сомневается, что его кандидат станет премьером.
Перед будущим правительством президент поставил такие первоочередные задачи: "срочно добиться снижения цен, вернуть товары на полки магазинов, восстановить банковскую систему, гарантировать сохранность вкладов".
(Вряд ли Ельцин и его окружение всерьез надеялись, что Примаков и подобранные им министры действительно способны решить эти задачи, однако ситуация в экономике была настолько тяжелая, что самым важным в тот момент представлялось несколько успокоить народ, в котором по-прежнему преобладали "левые", прокоммунистические настроения, добиться этого с помощью соответствующей риторики, на которую Примаков и его единомышленники были большие мастера. Впрочем, и Ельцин, и его приближенные считали, что правительство Примакова вполне может просуществовать до выборов 2000 года: по-видимому, в Кремле искренне поверили, что Евгений Максимович в самом деле, как договаривались, не будет претендовать на роль главы государства и, соответственно, не станет помехой для того, на кого поставит власть).
Уважаемые россияне! сказал в заключение Ельцин. Понимаю, что сегодня тяжело всем. Но нельзя поддаваться эмоциям, опускать руки. Уроки из нынешнего кризиса еще предстоит извлечь. А сейчас надо работать над его преодолением. Работать всем вместе.
В свою очередь, Примаков в заключительном слове перед голосованием в Думе, пообещал, если его утвердят, "делать все для того, чтобы остановить дальнейший спад", чтобы принять все необходимые меры, которые могли бы способствовать подъему российской экономики, подъему благосостояния людей.
При этом, однако, кандидат в премьеры предупредил, что от него не следует ожидать "быстрых результатов" он "не фокусник".
Здесь уже упоминали Рузвельта, сказал Примаков. А я еще скажу о Наполеоне, который изобрел "сто дней". Я думаю, что не надо судить по правительству по первым ста дням. Предстоит очень тяжелая, повседневная работа…
Что ж, прямо скажем, совсем неплохой уровень исторических параллелей подобрал для себя Евгений Максимович ? Рузвельт, Наполеон…
Дума, естественно, дружно проголосовала за Примакова. Тогда же, 11-го, уже на следующий день после выдвижения Примакова Ельциным. 317 "за", 63 "против", 15 воздержались. Контраст между отношением к кандидатуре Примакова и кандидатуре Черномырдина опять-таки был разителен.

Отката не будет, но...
Покидая Думу, Примаков всех заверил, что "отката от экономических реформ не будет".
Но нужно говорить об ошибках, которые были сделаны во время нашего движения по пути реформ, добавил новый премьер. И мы сделаем все для того, чтобы эти ошибки были бы выправлены.
Трудно было понять, что, собственно говоря, новый премьер подразумевает под словом "откат", и какие такие ошибки реформаторов он собирается "выправить". Впрочем, кое о чем можно было догадаться…
По словам Примакова, приоритет он намерен отдавать развитию национальной экономики, промышленности, хотя это не означает, что будет закрыта дверь перед иностранными инвесторами.
Примаков сказал также, что отныне он не будет таким закрытым для прессы, каким был прежде, "когда работал на прежних должностях", и намерен в подробностях посвящать журналистов во все шаги, которые готовит правительство.
О своей открытости для прессы Примаков не однажды будет заявлять и потом.

"На плечах Примакова в правительство въехали коммунисты"
Обсуждая отказ Ельцина от третьего представления кандидатуры Черномырдина, ряд газет (некоммунистического и "непатриотического" толка) в те дни делал упор на то, что решение президента чисто политическое, оно не связано с реальными поисками выхода из экономического кризиса.
"В Кремле пришли к выводу, писали "Известия", что сегодня у президента нет ни сил, ни достаточной политической поддержки для того, чтобы повторить октябрь 1993-го… Таким образом, обеим ветвям власти, видимо, удастся сбить пламя разгоревшегося политического кризиса. Но не погасить сам пожар. Сделав одну уступку оппонентам, Борис Ельцин неизбежно вынужден будет идти и на последующие, и, значит, постепенно отходить от власти. Предстоят серьезные коррективы и в расстановке политических сил. Коммунисты резко усилили свои позиции. Либералы на обочине".
"На плечах беспартийного Евгения Примакова в правительство въезжают коммунисты, вторила "Известиям" газета "Сегодня". За спиной Примакова отчетливо просматриваются столь знакомые коммунистам лица: экс-глава Госплана СССР коммунист Юрий Маслюков и экс-глава Госбанка СССР Виктор Геращенко. Первого прочат рулить экономикой, второго Центробанком".
"Ситуация вокруг назначения премьера, утверждал "Коммерсант", поставила Администрацию президента на грань раскола... Выдвижение кандидатуры Примакова стало итогом отчаянной борьбы группы заместителей главы Администрации с Борисом Березовским. Группировка Юмашев, Дьяченко, Березовский выступала за утверждение Черномырдина, а противостоявшие им Андрей Кокошин, Михаил Комиссар, Сергей Ястржембский и Евгений Савостьянов пытались убедить "черномырдинцев", а через них и Ельцина, в том, что ни в коем случае нельзя доводить дело до роспуска Думы… Фигура Евгения Примакова стала олицетворением консенсуса, к которому стремились в последние три недели и президент, и Дума, и лидеры регионов..."
Выше уже говорилось, какой в действительности расклад сил по части выдвижения нового премьера сложился в Администрации президента в принципе примерно такой, как о нем и писали газеты. Разве что имя Михаила Комиссара упоминалось всуе тот не проявлял особой активности в этих спорах. Но фигура Примакова выдвинулась на передний план вовсе не в результате противостояния внутри Администрации, а стала следствием неприятия Черномырдина Думой. Что касается Березовского, о его позиции тоже было уже сказано.
В целом, конечно, назначение Примакова вызвало смятение и растерянность в рядах либералов и демократов, действительно словно бы оказавшихся "на обочине". Однако и в их среде не у всех было подавленное настроение. Любопытно мнение о новом премьере, которое высказала в те дни в "Труде" Ирина Хакамада.
Я верю в Примакова, сказала она, как в интеллектуала, который, несмотря на всю свою существующую и кажущуюся консервативность, является сторонником рыночных реформ.
Некоторые известные демократы как, например, Владимир Рыжков, Михаил Задорнов даже вошли в новое правительство.
Особого внимания, пожалуй, требует то, как отнесся к премьерству Примакова Юрий Лужков. Их обоих многие числили главными соперниками на будущих президентских выборах. Однако московский мэр, по-видимому, счел, что открывать свои карты, "позиционировать" себя в качестве примаковского оппонента еще рано: кто знает, где окажется Примаков через год, когда начнется президентская кампания. Так или иначе, 15 сентября Лужков заявил по телевидению, что "очень доволен" появлением в России нового премьера и выразил уверенность, что правительство Примакова "будет более логичным, настроенным на конкретные дела".
"Более логичным" это, надо полагать, логичнее предыдущих правительств, Черномырдина и Кириенко.

Успокоительный имидж академика
В общем можно сказать, что большинство россиян встретило назначение академика Примакова с одобрением. Это назначение действительно в какой-то степени успокоило людей. Имидж сугубо положительного, рассудительного, мудрого, доброго дядюшки, который всегда являл собой этот деятель, вселял в людей надежду, что новый премьер сумеет выправить положение, выровнять накренившуюся и изрядно уже зачерпнувшую воды государственную лодку. Люди вообще склонны судить о политике, госдеятеле не по его реальным делам, а по чисто внешним признакам манере говорить, выступать, вести заседания, по его статьям и интервью. После семи неспокойных лет реформ многие, наверное, даже большинство жаждали примаковской положительности и надежности. Думалось: да, уж этот-то человек не пустится в безоглядные эксперименты и авантюры.

Предыдущая глава

Следующая глава